- Палундра, наших бьют! - что-то шваркнуло, чвиркнуло и в ушах зазвенело. Бил, судя по всему, тот, кто каким-то образом исчез в начале драки, а сейчас обнаружился и зашёл со спины, огрев здоровенным кулачищем по затылку. Сознания парень не потерял, но перед глазами на пару секунд помутнело. Кто-то поскользнулся и упал, кто-то попросту отключился от мощного удара Ждана, и сейчас мешался под ногами, валяясь в луже, кто-то матерился и по пьяни махал руками во все стороны.
Ранее, лезть с дракой к толпе каких-то быдловатых мужиков, распивающих не первую бутылку, ему бы не позволило как минимум чувство самосохранения, а теперь, зная что просто так его не вырубить да и вообще, чувствуя будто бы он чёртов БОГ, парень лез на рожон. С такого поведения он сам себе порой удивлялся. Или же, на самом деле, это удивлялся Гефест? Попробуй тут разберись. Но такие вспышки бывали, оставляя после себя вывихи, синяки, или же как сейчас, возможное сотрясение мозга. Но это ещё не всё.
Взгляд блуждал по красным лицам, по которым стекала дождевая вода, спутывая волосы, превращая их в половую тряпку, покрывая грязью, что струилась с крыш по дождевым каналам. Одежда каждого превратилась в бесполезные, рваные лохмотья, промокшие насквозь и лишь отягощающие движения. Хотя, чтобы падать, когда тебя, сорокалетнего бугая, схватил какой-то "мальчишка" и запустил в полёт по переулку, ловкость не нужна. В скулу ударили... Лбом?
- Как я его не заметил? - он на секунду встряхнул головой, приходя в себя и оплеухой "вбил" пьяного агрессора в землю, заставив свалиться к остальным. Кажется, на этом вся активность со стороны гоп-компании иссякла и можно было присесть под навесом, где они ютились до этого.
Через пару минут уже стал различим звук шлёпающих по асфальту капель. То ли избитые люди перестали стонать, то ли до этого у Ждана попросту заложили уши, а сейчас всё прошло. Вначале дождь лишь едва моросил, а сейчас небеса надулись, наполнились влагой и взорвались: лопнули громом, хлынули вниз, на мир людей, бушующим потоком огромных капель, смешивающихся в единую волну, несущую грязь и мусор вдоль дорог, будто пытаясь очистить землю от подобного... Позора.
Вскоре ливень истощился, будто высыхая, превращаясь в лёгкую морось, неприятно бьющую по лицу. Бог-кузнец шёл по улице, постоянно поправляя липнущие к лицу волосы назад. "Зонт для слабаков", ведь так? В целом, оно конечно верно, Ждан любил гулять под дождём, но не в моменты, когда губа разбита, а голова будто сшита из мешковины и набита черт пойми чем. И это самое "черт пойми что", сейчас желало пожрать.
Прошлёпав по лужам мимо многих магазинов, кафе, гостиниц, баров, он решил закупиться горячими пирожками в каком-то зачуханном продуктовом магазине и присел на лавочку под мостом. Тут было сухо и, в целом, не так ветрено.

Нахмурившись, явно думая что-то о своем, спутница молча изучала изоображение данных в компьютере.
Теперь, уступив в главенстве, поляк чувствовал... ничего особого. Он никогда не лез вперед, приученный к многолетней практике молчаливого, незаметного, но и незаменимого хирурга - в тени других было достаточно места.
Немолодой по человеческому возрасту вильколак не требовал многого. Сожрать врагов, быть незаменимым в Ордене, чесно вести свою практику, обнять жену с сыном, выпить раз в неделю в приятном для него кафе кружку латте...
Для него гордость и возжелание власти, какие были свойственны в основном буйным Божествам, непонятны - а, зачастую, даже и пугающие. Не зря поляк вступил к Хаосу - он чисто верил, что очищение мира от мелких, неконтролируемых Божков спасет его родных от их неминуемого влияния.
- Их много. Он словно безумный... Нет. Опьяненный. - Вольски молча кивнул, соглашаясь с Ламией. - Нужно узнать, что рядом с ними.
Хмыкнув, врач сухо бросил:
- Небось, драчливый субьект. Больно уж вспышки ярки и больно уж их слишком много. - Судя по полупьяным опухшим лицам некоторых мирных жителей Красноярска, народной забавой этого города было "Литрбоксинг", или, по-простому - "Напивайся и выбивай зубы". Так что даже в какой-то мере, если уж эта божественная личность живет в таком злачном месте, то явно должна была быть каким-либо Божеством пьянства или войны. Ну, или Божеством матюкающихся воняющих бомжей.
-Вот эти - Она очертила круг пальцем по экрану. - Он живет в этом районе. Эти - Еще один круг. - Здесь он работает. А остальное - без понятия.
Вильколак еще раз кивнул, задумчиво косясь на пылающий холодным светом компьютер.
Это действительно просто какой-то дурак?... Или это ловушка того же Совета? Больно уж откровенно и совершенно бездумно была исторгнута энергия, которую легко зафиксировать обычными приборами...
Но, с другой стороны, Никольская первая обнаружила этого чудака до его выкидов энергии, что не сильно уже похоже на ловушку.
- Пойдем, пройдемся и глянем, что там рядом. Гаси эту электронную шарманку. - Голос звучал раздраженно, когда девушка встала и резко, совершенно неженственно зашагала прочь. Збигнев, выключив компьютер, заскользил вслед; в отличие от Ламии, он шел уверенно, хоть и быстро: чувствуя нежелание спутницы тянуть с явно нудной для нее работой, однако каким-то инстинктом чуял, что это может затянуться надолго, не знал, как сообщить ей свои опасения.
Впрочем, возможно он ошибается?
На темнеющей улицы их встретил мелкий, но дождь - судя по глубоким лужам, явно недавно был сильный ливень. Поляк, недовольно сняв покрытые крапельками темные очки, повесил их на карман пальто - ни Солнца, ни Луны пока что нет, так что можно не переживать.
Мимо мчались серые люди, бродячие собаки и пакеты из-под мусора, явно желающие укрыться от падающей воды из неба, и лишь магазины уютно светили приятным светом, маня к себе страждующих мокрых покупателей.
Но нет. Существа слабо чувствуют близость Божеств, но вильколак был уверен, что нужного им нечеловека здесь нет. Лишь очень слабый, перерывающийся запах крови, доносящийся откуда-то из пока относительно сухого переулка, стающий сильнее, когда они вышли и увидели несколько полудохлых, истекающих кровью полупьяных свиней.
Поневоле присвиснув, поляк подошел к одному самому ближайше лежащему и профессионально перевернул на спину, расстегнув ветхую кофту, не обращая внимания на ударившую в нос мерзкую смесь бомжа, паленой водки и крови.
- Сломан нос, вывихнута челюсть, выбиты зубы, подбитые глаза, многочисленные гематомы и крововыливы. Явно сломано ребро. Вдобавок, били в живот. К остальным уж притрагиваться не буду - видно, что практически тоже самое. - Прокомментировал, с омерзением подняв руки и встяхнув их, как будто притрагивался к дерьму. - Недолго проживут. Думаю, некоторые уже успели отправиться прямиком к небесам до нашего прихода.
Пьяный, которого осматривал Збигнев, слабо застонал, еле-еле открыв припухший, как спелая слива, глаз. Врач сразу присел возле умирающего, внимательно смотря в единственный, живой орган:
- Это был один человек?
Тягучий хрип, а потом медленный, осторожный кивок.
- Куда он ушел потом?
Еще один хрип - побитый явно даже умирая, хотел помочь найти своего убийцу.
Дрожащая рука, медленно поднимаясь, махнула куда-то в сторону выхода из улицы, откуда вильколак со спутницей и пришли - в этой стороне находился центр города. И вскоре выдохнул и окончательно замер, как грустный памятник русского гопника.
Збигнев мимовольно дотронулся до креста, что висел у него на шее. Встав, он отвернулся от мертвых, и сердито отметил:
- Придется идти в противоположную сторону. Надеюсь, он не успел никуда уйти.
Впрочем, если Божество всегда оставляет такие видимые следы, то его нетрудно будет найти.

Отредактировано Wilkołak (2015-06-08 02:14:02)