Кажется, что не так просто найти богиню в нашем многолюдном мире.
Но теперь представьте на мгновение мир глазами Бога: бесцветная масса, неопределенная настолько, что ее нельзя назвать серой. В ней попадаются червоточины  и проблески - изобразим их в виде цветных жемчужин. Словно рассеянное цветное драже человеческих сущностей. И Боги в нем - слепяще яркие звезды, четко определенные силуэты и личности. А если учитывать еще и высокое значение божественных сакральных связей...
Словом, когда Луна оказалась в Штатах, их встреча стала неизбежной. Ночь приметила ее в Лас Вегасе и тотчас поспешила туда, ведь эта персона была ей приятна. После своего возрождения Никта, как и многие боги, предпочитала держаться особняком и не спешить вновь ввязываться в многочисленные семейные и не очень распри. По ранее описанным причинам ее преследовал информационный голод, ведь ее близкие родственники были существами скрытными и коварными. То ли дело Селена! Тот еще ангелочек, конечно же, но Нюкте было приятно иметь с ней дело. С ней не приходилось морочить себе голову субординацией или высокомерием - какими бы разными они ни были, их путешествие по небу всегда совместно.
"Слава Лахесис, что мы так скоро встретились",- думала богиня, не тратя времени на человеческие приблуды и телепортируя прямиком на крышу. Бесшумно соткавшись из тьмы и дымки, Нюкта неторопливо огляделась и остановила свой взгляд на светлой девушке. Если бы с небес сейчас выкрали светило - такая как она смогла бы обеспечить миру лунную дорожку своего мертвенно-бледного силуэта. Ночь даже улыбнулась, прикрыв глаза на долгих  полсекунды. "Как же это тебе подходит."- доброте мойр не было предела, лучшего сосуда для луны и не найти. Особенно восхищала Никту ее юность - сама она никак не могла похвастаться подобным. Никогда. Все это удивительно ей подходило.
Ни для кого не секрет, что она здесь. Не стремясь удивить Селену своим появлением, Ночь приближается бесшумно, преувеличенно медленно присаживается совсем рядом, касаясь холодного покрытия безукоризненно изысканным вельветом брюк.
Усмехается, хитро и с прищуром смотрит на Селену в упор. "Ты как всегда прекрасна",- по-кошачьи изогнувшись, Ночь ведет лопатками, снимая напряжение с этого бренного тела.
Все еще не утруждая себя представлением, Никта не нарушает одиночества Луны, пробегая взглядом по огням освещенных улиц. Красиво, но обыденно. Эту картину она видит уже даже не во второй раз. Раньше мир был другим, но от этого он вряд ли стал хоть на пинту интереснее.
Собираясь с мыслями, если процесс мышления богов можно охарактеризовать такой простой фразой, Никта поднимает взгляд вверх, к мраку ночи. "Интересно, коснулись ли тебя все эти свары на тему красных и зеленых?"- она прокручивала в мыслях свой немой вопрос, в очередной раз ловя себя на мысленной критике в сторону отца. Зачем нужно было все так явно разворачивать? Это теряет характер интриги и приобретает - войны.
- Доброй ночи.- полужелая - полуприветствуя, все же отзывается Никта, с ленцой приподнимая руку. Тотчас тонкие, костистые в своей сути и вечно холодные пальцы касаются лунно-бледного лба ее мнимой напарницы. По-женски ласково Ночь смещает в сторону мешающуюся светлую прядь, чтобы рассмотреть Селену получше. Совершив сей жест, так же ненавязчиво опускает руку и опирается ею о металл крыши, откинувшись назад. Улыбается уголком рта, но ничего не говорит о своем впечатлении, глядя куда-то в сторону.
Невесомо. Глотая часть звуков в своей невыносимой манере существа, которое не очень-то любит изъясняться речью, Никта продолжает:
- Как обосновалась после... ?- достаточно вопросительной интонации без выражения сути. Любой поймет, что именно разделило жизнь богов на "до" и "после". Не теряя времени даром, Ночь без всякого стеснения ворует спелые виноградины, смакуя их еще на губах. Богиня пока не представляла, как можно по-мягче подойти к сути этого навязанного собеседнице разговора. Она не отличалась красноречием, когда речь шла не о внушении кому-нибудь навязчивых мыслей. Но ни одна вещь не способна была надолго занять живой разум Никты. Вновь вернув Луне свой пронзительный взгляд, богиня пыталась понять, что изменилось в ней после возрождения. Насколько она увязла в наносном человеческом и заинтересуется ли сомнительной перспективой сотрудничества с Хаосом?

Отредактировано Nyx (2014-08-27 20:52:00)

Раздавив мягкую оболочку очередной виноградины, Ночь согнула одну ногу в колене и положила на нее локоть руки, подпирающей подбородок. Задумчиво уставилась на Луну, которая не выглядела довольной ее появлением. Точнее сказать, в ее взгляде закралось то же выражение, что у работника, который знает - ему пришли сказать о неоплачивоемой внеурочной подработке. Эдакое нежелание трудностей на свою светлую голову. Даже улыбка не скрывала этого."Неужели ты еще не наигралась среди смертных?" - признаться, Нюкта была удивлена. Сама она, едва пробудившись, едва не взвыла от безысходности. Ее человеческая жизнь была поразительно стабильной и зажиточной. Из серии "все как у людей, аж бесит". Терпения хватило только на апробирование современных увлечений, но неусидчивая богиня чаще отбрасывала перо, чем проводила линию. Все это было поразительно не для нее: увлечения в рамках зауженного человеческого мышления, колеблющегося в рамках биологических и экзистенциональных потребностей. Против первых Нюкта, к счастью, ничего не имела - потребность спать днем была даже приятна,  ведь  в прошлом она проводила светлое время суток в Тартаре. Есть - тоже неплохо, пусть и пресно, из-за чего женщина навязчиво пристрастилась к алкоголю. Вы представляли сколь калорийно вино?
Но для Луны жизнь пока не превратилась в цепь тысячелетий, пролетающих как годы.
- Жест доброй воли. - Посмаковав фразу, все же сделала свой выбор.- Я думала, ты соскучишься по мне.- Деланно-обиженно поджав губы, Ночь отвернулась и устремила свой взгляд в ночное небо. Задумавшись. Несмотря на излишне размытый ответ Селены, ей не требовалось большего. Богиня все равно мало, что смыслила в особенностях миллиарда человеческих способов скоротать время.
Поэтому приходилось, чуть медля, приближаться к сути вопроса.
Многие дети Ночи позавидовали бы Луне - ей досталось куда больше заботы Нюкты, чем им. Она отнюдь не считала Селену беспомощной или глупой - неспособной справиться с элементарным выбором или жизненными невзгодами. Срабатывало обычное небезразличное отношение - если я чего-то знаю, почему бы мне этим не поделиться? Если я могу помочь, почему бы мне не попробовать? "Если ты попытаешься сохранить нейтралитет, вряд ли тебе удастся остаться в стороне," - размышляя на тему того, как глупо выйдет, если Селена примет сторону Зевса и однажды они встретятся врагами, Ночь никак не могла отделаться от чувства неправильности всей этой ситуации. Она видела приятные для себя перспективы, в которых ее разум мог развлечься, к примеру, отвлечением внимания Хаоса от действий Луны. Или займется ее становлением в роли двойного агента в пользу Красного совета? Это все выглядело крайне любопытным, но сможет ли снести столько препятствий сама Луна?
Очень вряд ли. Нюкта была уверена - эта девушка до сих пор пытается лавировать меж враждующих сторон, если и знает о них вовсе.  Хотя последнее было практически очевидным, судя по этой нотке напряжения в их разговоре.
- Ты знаешь о затее Хаоса? И Зевса... Что думаешь об этом?- Отбросив ненужные условности, Никта все же смогла спросить напрямую, не придавая происходящему шутливого оттенка фарса. Выражение лица стало тусклым, задумчивым, ничего толком не выражающим. Она все также смотрела в небеса. Уже сложив для себя примерный ответ девушки духе "Не трожь меня старуха, я в нейтрале", Ночь чувствовала себя немного неловко. Не от того, что предлагает богине что-то ей не нужное или тревожит ее одинокое спокойствие. От невозможности указать, к чему приведет эта позиция. Больше всего Нюкте не хотелось стать виноватой в смерти Луны или ее позоре. Кто знает, на что пойдет Хаос, победив в этой пока что холодной войне. Происходящее действительно выглядело  странно - есть две маленькие кучки неприятелей, которые сеют раздор в поистине огромной массе богов. Что за вздор?
Но, откровенно говоря, в этом была вся прелесть. Эгоизм Ночи позволял ей жертвовать другими ради каких-то высших интересов. Она знала, что даже будучи причиной катастроф, не сможет долго нести на себе бремя вины. Втайне она ощущала себя кем-то вроде мессии, которой позволено делать многое ради мистических благ.

Отредактировано Nyx (2014-08-28 12:58:35)